Просмотров: 1849 | Опубликовано: 2019-09-13 04:12:58

Смысл Жизни

Арман потерялся. Нет, скорее всего, он потерял себя. Да. Окончательно. Безвозвратно. Жизнь – еще недавно совсем беззаботная, яркая, наполненная незабываемыми эмоциями – сейчас даже не тянула на название «Жизнь». Иногда идешь по улице где-нибудь в Астане, или в Алмате, после дождя. Небо уже прояснилось, выглянуло Солнце. Все словно обновилось. Свежесть так и чарует своим ароматом. Ближе к тротуарам собираются лужи. Но в этих лужах, ты видишь совсем другое отражение. Разноцветные бензиновые разводы, просвечивающая грязь, самый разнообразный мусор, разбросанный случайными прохожими. Отражение маленького участка Неба. Нет, это даже нельзя назвать Небом. Какое-то жалкое искажение. Серость, все те же самые разноцветные бензиновые разводы, мусор, грязь, и оборванные кусочки Неба. Сейчас в его Душе – нет, в оборванных кусочках Души, скорее всего был такой же состав городской лужи. Прибавить туда боль, горесть, страдания, ненависть, бессилие, безысходность, обреченность, все это размешать, но не взбалтывать – вот такой вот рецепт его состояния. Он засунул руку в левый карман. Холодная, словно проясняющая сталь на несколько мгновении успокоила его. ПМ.
- Пистолет Макарова. Самозарядный пистолет, разработанный советским конструктором Николаем Макаровым в тысяча девятьсот сорок каком-то году. Коробчатый магазин на восемь патронов девяти миллиметровой свинцовой Смерти. Простой, экономичный, лёгкий в изготовлении и точный. Но самое главное – надежный! Он ведь и до сих пор пользуется спросом! Хотя старше тебя, да что там, даже меня! Черт возьми, этот пистолет даже в космос летал! Нет, ты прикинь, летит Гагарин, а тут на него Чужой нападает. Ну или Хищник. Кто там круче? А Юрка наш, бац, достает Макара и давай всю обойму, все восемь патронов, в этого гада… Эх… Про него же даже фильм сняли. Про Макара, то бишь. Даже и назвали так, «Макаров». Перед ним даже Анджелина Джоли не устояла. Бегала именно с макаром в своем новом фильме. Не помню названия, там что-то про соль… - старик, уже во всю разогнавшийся, вдруг вспомнил про Армана, стоявшего у окна, и смотревшего в куда-то в даль. Что было странно, так как окно выходило во двор, и весь вид упирался в серую, обшарпанную стену через несколько метров свободного пространства, - Арман. А для чего тебе то оружие понадобилось? Ты же хороший парень. Зачем что-то менять?
- Уже все изменилось.
- Да ладно, Арман. Все утрясется. Ты же головастый парень! Зачем тебе лишние проблемы?
- Камбар ага. Я так решил. Всего один человек. Это все из за него. Из за него все рухнуло! Понимаешь? Я не могу это так оставить!!! Из за него Я потерял Семью! Я должен это сделать!
- Арман. Ты мне всегда нравился. И я понимаю тебя. Держи. Извини. Моя совесть чиста, я пытался тебя отговорить. Я даже сейчас пытаюсь, Арман. Зачем Тебе все это???
- Твоя Совесть чиста, Камбар ага. Я же хочу очистить всего лишь свою. Спасибо тебе за Все. Вот, я принес тебе. Ей он так нравился. Поухаживаешь за ним, пока меня не будет? Его зовут Азиада, - с этими словами Арман вытащил откуда-то из-за пазухи маленький, снежно-белый, пушистый комочек шерсти, который тут же начал жалобно мяукать, - И не спрашивай, почему Азиада. Она так захотела… Мы сначала хотели назвать его Ирби, ну, раз в честь азиады и тем более, он же кот! Но если ей что-нибудь приходило в голову… - Взгляд Армана погрустнел.
- Хорошо, хорошо! – старик взял котенка на руки, от чего тот тут же завелся, и начал тарахтеть. Он почему то не мурлыкал. Мурлыкал, но это было больше похоже тарахтение.
Арман взял со стола пистолет и направился к выходу.
- Спасибо Тебе, Камбар ага. Прощай.
Теперь уже старик стоял у окна, и смотрел все на ту же обшарпанную серую стену. Он кивнул уходящему Арману, поглаживая котенка. Азиада тоже мяукнул, словно прощаясь с Арманом. Но он этого уже не слышал.

Арман шел по мосту Серуен, в сторону левобережья. Солнце, жизнерадостно светившее после дождя, озаряло лица идущих на встречу ему людей. Мир снова наполнялся красками после очередного дождя. Это лето в Астане выдалось дождливое. Очередной каприз природы. Астанчане, хоть и ждавшие солнечного, горячего лета, все же привыкли и шли уже с подготовленными на всякий случай зонтами. Были конечно же и исключения… Но Арман не замечал ничего. Ему было безразлично. Он даже не знал, куда идет.
Раньше они часто стояли здесь с ней. Просто стояли. Смотрели на Ишим, ведь он так красив на закате… Смотрели на весело резвившихся на побережье детей и взрослых. На немного нелепое здание Аквапарка… А однажды, кажется, это было в августе, даже поучаствовали на каком-то мероприятии. Мероприятие было в честь переименования Моста. Точнее, его только хотели переименовать в мост Поколении. Даже старшее поколение передали младшим государственный флаг «как символ надежды и веры, которые старшее поколение возлагает на молодежь в будущем». Жаль, что у них ничего не получилось. Как был мост Пешеходным, так и остался… Арман остановился. В нескольких шагах от него маленькая девочка рисовала что-то мелом на асфальте. Рисовала высунув язык, с таким увлечением, что не замечала ничего вокруг. Арман взглянул рисунок. Как обычно, чуть-чуть кривой Байтерек, и фигурки нелепых, непропорционально больших, даже больше Байтерека, людей. Четыре человечка. Мама, Папа, по видимому, сама девочка, и ее сестра. Странно. Столько же людей было тогда и в Его машине. Его Отец, за рулем, Мама, Жена, и его дочурка… И почему он не согласился тогда отвезти их в деревню? «Я работаю! Зарабатываю деньги! Вон, возьмите такси, если вам так приспичило!!! » слова, сказанные в пылу гнева, сейчас резали больнее ножа. «Ну ладно Тебе, балам-ау! Я сам отвезу их. Только дай ключи» - его отец тогда немного поворчал, и Арман поссорился с ними. Швырнул ключи не глядя. «Смотри не поцарапай, Я на него столько лет вкалывал». Какой же он был дурак. Сейчас все эти действия казались ему нелепейшими ошибками. Ведь и работа могла подождать. Он уже несколько лет не брал отпусков. Мог бы отдохнуть. И на родителей кричать не следовало. А его дочурка… Как она прощаясь подбежала, и поцеловала Армана в щеку… Он стиснул кулаки. Авария. О ней Арман узнал уже на следующий день. «КАМАЗ столкнулся с "Кадиллаком". Предположительно, водитель КамАЗа не справился с управлением на крутом повороте и вылетел на встречную полосу. В результате ДТП погибли Водитель грузовика и все пассажиры, находящиеся в автомобиле «Cadillac Escalade», а именно, пожилой человек, его супруга, молодая девушка, и маленькая девочка». Вот так, разом. Он потерял все, что ему было дорого. По настоящему дорого. «Не поцарапай». Да он отдал бы тысячи таких машин, вкалывал бы тысячу лет, чтобы вновь увидеть их. Он сам бы готов был бросаться под этот чертов Камаз, хоть Тысячи раз, главное чтобы Они жили! Один день. Одна авария. И все. Он потерял Все. Он потерял смысл жизни. Безразличный уже ко всему, он вытащил пистолет из кармана. Странно, никто даже не заметил этого. Всем было наплевать. Девочка все так же продолжала рисовать, парень, стоявший у перил, разговаривал с кем-то по телефону, люди, идущие по мосту, даже не замечали Армана. Он приставил дуло пистолета Макарова к виску. Холодный металл словно обжег его кожу. Палец скользнул по курку.

Прошло несколько минут, но Арман все не решался нажать на курок. Мысли, скорее всего, последние в его голове, начали летать со скоростью света. Обрывки старых воспоминаний, разговоров, событии. «Жми на курок. Жми на курок. Жми. Жми, Жми!!!» Чужой голос в его голове давил не хуже пистолета Макарова, сильно прижатого к виску. А может это пистолет с ним разговаривал? «Стреляй. Давай. Не будь тряпкой. Тебе не зачем больше жить. Для чего? Ты потерял Все. Ты потерял смысл Жизни. Нажми на курок». Палец непривычно начал подрагивать. Арман, разбитый, совсем уже потерявшийся, опустил пистолет. «Да что же это такое? Я даже не могу спустить курок? Неужели Я такой трус?». Он, обессиленный, зарычал. Повернулся. И тут, Он увидел Это.
Словно в замедленной съемке, по мосту, по Пешеходному мосту ехала на большой скорости Машина. Люди, разбегающиеся в стороны, крики, паника. Странно, как вообще машина могла въехать сюда? Арман анализировал. Его сознание словно расширилось. Взгляд назад. Девочка, увлеченная своим занятием, продолжала рисовать, ничего не замечая. Парень, еще совсем недавно разговаривающий по телефону, уже начал снимать все это на видео. Странно. Век отчуждения? Арман вдруг понял. Ему не нужно было стрелять в себя. Он поднял пистолет и навел на машину, с каждой секундой приближающейся все ближе. Первый выстрел улетел в молоко, от непривычки больно ударившая по руке отдача заставила тут же сделать второй выстрел. Третий, уже более точный, продырявил корпус машины. В машине сидели двое. Парень сидевший за рулем - сигарета в зубах, очки, съехавшие на бок, в красных, налитых ужасом и алкоголем глазах читалась растерянность. Он словно не знал что делать. Девушка – блондинка держащая в руках бутылку пива, что то кричала. Орала. Пиво, расплескиваясь из бутылки, заливало салон машины. У парня изо рта вывалилась сигарета, он начал что-то кричать в ответ. Четвертый выстрел пробил лобовое стекло. Дырка, и пробежавшие от нее трещины и осколки невыносимо заискрились, засияли на Солнце. Пятый выстрел снова угодил в корпус машины. До этого Арман знал, что Он должен был умереть. Теперь Он знал, как. Самоубийство – бессмысленно. Что бы Он этим изменил? Шестой выстрел пробил левое колесо. От этого Машину слегка повернуло, и теперь она неслась Точно на Армана. Он уже слышал музыку, доносящеюся из машины. Какая ирония. Katy Perry – Firework. Арман улыбнулся. «Тормози!!!! ТОРМОЗИ!!!!!» «ДА Я ЖМУ НА ТОРМОЗ!!! ОНА САМА ЕДЕТ!!!!». Истошные крики перерывали песню, не давая насладиться моментом. Седьмой выстрел попал в капот машины, от чего она начала дымиться. Восьмой, последний выстрел, Арман не успел его сделать. Машина, уже начавшая торможение, по инерции все неслась на него. Удар. Арман почувствовал невыносимую боль. От огромной силы удара его оттолкнуло за перила. Снова боль, распространяющаяся уже по всему телу. Короткое мгновение полета. Небо. Синее-синее. Ветер уже развеял все дождевые тучи. Солнце ярко сияло, било по глазам, заставляя щуриться. Арман улыбнулся. Совсем скоро он встретиться с Семьей. Нет, уже сейчас. Вот прорисовываются силуэт Отца с матерью. Вот стоит жена, и улыбается ему. Его дочурка, радостно крича «Папа!» бежит ему на встречу. Снова удар. Но уже мягкий, холодный, обволакивающий. Воды Ишима сомкнулись над Арманом. Или это сомкнулись его глаза?

Публикация на русском