Жили-были...

В комнате  и за окном была ночь.  Но за окном горел огромный фонарь и мерцало много-много звёзд.

По потолку ползали тени деревьев.  В углу, за шкафом, сидел огромный паук.  На подоконнике лежал пульт его управления.

Из контейнера с игрушками выбралась белая мышка.

«Ой, простите, я вас разбудила, — сказала она пауку. — Меня зовут Пи».

Но паук промолчал. Он был не злой. Он был обиженный. Когда его подарили на День Рождения,  паук хотел подружиться со всеми – со всеми, но его все боялись. И ещё — у него  не было имени. Его называли  просто – Паук. Робота звали Гарри, «Гарик» — называл его папа. Машина- гоночка — Американка. Интерактивный попугай — Кеша. В доме жило много игрушек. На самой верхней полке стояла Красная машина. Она была дорогой красавицей, поэтому  спускалась на пол редко, только в исключительных случаях и никогда, когда в доме было, фу, много детей.

 

Ещё в доме жили-были Родион, принцесса Камила и маленькая девочка-подарок Дарина.  У них были мама и папа, бабушка и дедушка, и ещё полная куча разных родственников, которые любили приходить в дом на Дни рождения, Новый год и Праздники.

 

На один из таких праздников в доме собрались дети, они привели своих взрослых и принесли любимые игрушки. В гостиной стояли шум и гам.

 

— Давай, давай! Ура! Моя первая! — кричали мальчишки. Это они устроили гонки.

       — Какой чудесный! — рассматривали мамы переносный  кукольный домик —  подарок Камиле от Деда Мороза.

 

Попугай Кеша хлопал крыльями, двигал головой и, как заведённый, повторял на все голоса: «Давай, давай! Жми!»,  «Моя победила!» «Какой красивый домик, какой красивый домик!», «А у меня круче! А у меня круче!»

Трудно быть попугаем. 

 

Робот Гарри то рассказывал сказки, то принимался всех учить правилам дорожного движения.  Но королевой фестиваля игрушек была, конечно же, Красная машина. Она проезжала по ковру, делая вид, что не замечает восторженных взглядов детей.

 

И только Паук  не принимал участия в общем веселье, потому что кто-то сказал, что он злой.

Все громко разговаривали и смеялись. Дариночка лежала на диване и наблюдала за ними. Она была совсем маленькой и никогда ещё не видела столько детей.

Вдруг раздались гудение и топот — это Паук, грозно переставляя лапы, направился к малышке.

— Не подходите к нему, — просигналила злюка-Красная машина. — Он страшный!

Паук,  расставив лапы, подходил к дивану, на котором лежала маленькая беспомощная Дарина, а рядом стояла хрупкая принцесса Камила.

 

Паук приближался, его лапы уже  шевелились возле лица Камилы. Он злорадно улыбался: "Сейчас! Сейчас вы у меня все завизжите от ужаса!"

— Уберите паука!  — закричала какая-то родственница. — Вы видите: дети боятся его

—  Не бойтесь! Он добый, — сказала Камила и  погладила Паука по голове.

— Угу-у, — сказала Дарина и засмеялась.

 — Смотрите, смотрите, как наш подарочек смеётся, — сказала мама. И все засмеялись, а Паук тихо заплакал.

 — Дай, дай, —  протянула Дарина ручки к Пауку.

 — Я придумал! Я придумал! Паука зовут Дай-Дай, — закричал и захлопал в ладоши Родион.

"Дай-Дай — какое чудесное имя!" — радовался паук Дай-Дай.

 

— Меня зовут Дай-Дай, — представился паук белой Пи.

— Дай-Дай. —  протянул он  лапу роботу Гарри.

—  Дай-Дай, —  галантно раскланялся  перед выстроившимися в ряд красавицами-машинами.

— Поставь, пожалуйста, Красную машину на место — пусть дети побегают, — попросила мама  папу.

     — Пойдёмте  пить чай, а то пирог остынет! — позвала бабушка взрослых на кухню.

 

     «А у меня сегодня настоящий День Рождения», — подумал Дай-Дай.

 

Ещё одна история

 

С утра все были радостными. Все ждали в гости мамину подругу с сыном. И только мама была  чуть-чуть уставшей. Ведь она напекла полное блюдо разных пирожных и расставила игрушки по местам.

 

— Ой, сколько! — кинулся к игрушкам сын маминой подруги Егор, как только переступил порог детской.

— Нет! Моё! — сказал и преградил ему путь насупившийся Родион.

— Родя, покажи Егору свои машинки, — ласково со строгим лицом попросила мама Родиона.

 — Ой, какие! —  обрадовался Егор, увидев заполонившие  свободное пространство пола машинки. — Гоночки!

На верхней полке дёрнула колесом дорогая красавица Красная машина: "Фу-у, очень надо!"

— Не тронь! Это мои! — закричал, вырываясь из маминых рук, Родион.

 

— Всем настроение испортил, — жаловалась вечером мама папе, когда тот пришёл с работы.

Папа очень строго посмотрел на Родиона и с набитым пирожным ртом проговорил:

— Ну, ты что это, сынок?

     — Они мои, — глядя на кухонный шкаф за папиной спиной, пробурчал Родион.

     — Родя, вот мы пригласили твоего друга, хотели устроить праздник, а ты своим "это

      моё" всё испортил.

 — Нет, но они же и правда мои, — не хотел согласиться с мамой Родион.

 — За моё же добро мне переломали ребро, — засмеялась бабушка и попыталась обнять насупившегося Родиона.

 — Моё, — повторила принцесса Камила и  чмокнула брата в щёку.

 

Все засмеялись. И, кажется, простили Родиону испорченный праздник.

 

 

А эта история про дружбу, мальчика, победившего страх, и про настоящую фею

 

 Родион ждал маму, которая с Дариной и Камилой спустились в магазин за молоком, когда зазвонил телефон.

"Взять или не взять?" — думал Родион.  Папа говорил, что лучше не брать, но телефон не умолкал. Поколебавшись ещё секундочку, Родион нажал кнопку:

 —  Кто это?

 —  Родичка, — услышал он голос мамы и обрадовался. — Здесь лифт сломался, но его уже дяди ремонтируют. Ты не бойся, пожалуйста. Я не могу с Дариночкой и Камилой подниматься по лестнице на восьмой этаж. Не боишься?

 — Нет.

Родион покачал  головой, но как только он это сказал, ему тут  же захотелось расплакаться от страха.

 — Иди, Родичка, в свою комнату и поиграй, — добавила мама.

 

Играть не хотелось, и Родион вскарабкался на подоконник, хотя мама не разрешала туда залезать. Но как только он услышит, что она открывает дверь, он тут же спрыгнет.

В окно были видны верхушки деревьев и соседский балкон. И ещё, если посмотреть вверх, —  небо, но оно уже стало не голубым, с плывущими белыми облаками, а как новый Родькин джип. Бабушка сказала про него:  "Серебристый"

 

 На соседский балкон сел голубь, он часто прилетал туда. Голубь покосился на Родиона круглым глазом и вдруг сказал:

— Привет.

— П-привет-т, — ответил Родион. Он видел во дворе много голубей и даже иногда разгонял их, но разговаривать ему с ними никогда не приходилось.

 — Как дела?  — спросил голубь

— Х-хорошо, — ответил Родион, но он не знал, о чём можно самому спросить голубя, поэтому вежливо молчал.

 — Здесь такое дело, — сказал голубь, волнуясь и оглядываясь. Затем сделал несколько шажков по перилам соседского балкона к Родькиному окну.

— Один не очень хороший мальчик из двадцать восьмой квартиры бросил в нас камень  и ранил моему другу плечо.

 У Родьки вспыхнули щёки, как будто кто-то зажёг две лампочки. Родька знал  Владислава  из двадцать восьмой квартиры. Да что там знал, он сам с ним  не раз  гонял стайки воробьёв и голубей и даже бросал в них камни, но небольшие. Нет, маленькие такие камешки, но голуби ведь тоже не огромные драконы или летающие тарелки.

 — Помоги, —  сказал голубь. — Уже темнеет, скоро дворовые кошки из подвала выйдут, а детей  мамы домой уводят. Моему другу страшно там, внизу.

 

Родион спрыгнул с подоконника и побежал к входной двери, но что зря её толкать. Металлическую дверь даже папа без ключа не открыл бы.

"Как же быть, как же быть?" — думал Родион, роясь в выдвижном ящике шкафа. Вот и колесо от новой машинки, за которое ему от мамы влетело, а вот и болт от велосипеда, а ключа от квартиры нет.

 

 Родион побежал в детскую и, став на цыпочки, выглянул в окно — голубь ходил по перилам туда-сюда и смотрел вниз. Внизу, как огромная пещера, темнел двор.

И здесь Родион услышал шум подъезжающего лифта. Торопливые мамины шаги и нытьё Камилы.

 — Не испугался? — мама поцеловала его в щёку. — Молодец, Родион. Не трус!

"Быстрее! Быстрее!" — думал он, бегая перед дверью.

— Родя, отойди, пожалуйста, — попросила мама, вкатывая коляску и подтягивая  Камилу.

Родион забежал к себе в комнату, выглянул в окно — соседский балкон был уже  пуст.

 

Мама понесла спящую Дарину в кроватку, Камила стягивала, не расстегнув,  туфельку со своей ножки. Входная дверь была приоткрыта, Родион шмыгнул в подъезд. Бр-р-р, какая тёмная лестница. Лучше на неё не смотреть. Подбежал к лифту и нажал на кнопку. Лифт тут же закряхтел, как старик Хоттабыч, поднимаясь вверх. Распахнул свои двери и впустил Родиона. Родиону уже даже и тянуться не нужно, нажимая на кнопку с цифрой 1. Это только, когда они с папой поднимаются домой, Родиону приходится слегка вставать на цыпочки, чтобы нажать на цифру «8».

Внизу было светло — горели лампочки, а вот за тяжёлой входной дверью, в которую Родион упирался изо всех сил, было страшно. Родион вышел на крыльцо, за его спиной нехотя, как бы предлагая одуматься и бегом заскочить в светлый подъезд,  дверь закрылась. Родион остался один,  спускаться не хотелось, но там  голубь и его друг с перебитым плечом.

 

 В темноте было не разглядеть птиц, и Родион позвал:

— Эй, голуби! Где вы?

 

Родька подоспел вовремя. Огромный дворовый кот подкрадывался к двум голубям, один из которых сидел, нахохлившись, вжав голову в перья, а второй стоял чуть впереди, волнуясь и перебирая лапками, но не взлетал и не отступал. Его белая грудь пронзительно белела в сгущающейся темноте.

 

— А ну, брысь, — закричал Родион и замахнулся на кота, но старый пират не отступился. Он только замер, отложив свой прыжок на  время.

Родион стоял между птицами и дворовым разбойником и не знал, что же делать. И здесь, как в сказке, он увидел, что к  соседнему подъезду подходит девочка с пышными светлыми волосами (может быть, это была настоящая фея?), ведя бабушку за руку.

Родька вдохнул побольше воздуха и громко  произнес то самое слово, которое ему сказал голубь: «Помогите!»

 

Девочка-фея и её бабушка забрали раненого голубя к себе домой.

«Вылечим, — сказала бабушка, заворачивая его в платок. — А ты, мальчик, что делаешь в такое время во дворе один?» — спросила она, и Родион вспомнил, что ему нужно домой, и что ему сейчас здорово влетит от мамы.

 И Родиону, конечно же, досталось, когда он постучал в дверь, мама тут же обнаружила, что он не у себя в комнате с Камилой, а неизвестно зачем вышел в подъезд.

 

Зато, когда он, весь отруганный, вошёл в свою комнату, принцесса Камила захлопала в ладоши и посмотрела на него так, как будто он сказочный герой, победивший дракона.

 

 

Очень страшная история

 

По стеклу скатывались капли  дождя. Родион всматривался через мутную  пелену в мир за окном.  Внизу, на их двухъярусной кровати, посапывала Камила, поэтому лежать нужно было тихо, чтобы не разбудить её. У Камилы болело ухо, и мама, уложив детей спать, побежала в аптеку.

Где-то за порогом детской, кажется на балконе, послышалась возня, как будто кто-то боролся или пытался вырваться из чьих-то лохматых лап. Перед окном детской  пролетела ворона и зловеще произнесла: "Кар-р-р!" Сквозь стекло Родион не слышал этого, но он по открытому клюву и злобному глазу чёрной птицы догадался, что она сказала,  и что в окружающем мире  что-то неладно. Вдруг он услышал, как открылась балконная дверь и кто-то, чихнув, пробежал по гостиной и затаился где-то в углу. Родька вжался в кровать.

 "Мама», —  тихо прошептал он, и тут же, как молния, сверкнула мысль — "Дарина!"

 

Родион спустился на пол, осторожно выглянул из детской. Нет, чтобы увидеть дверь спальни, где в своей кроватке спала  девочка-подарочек, нужно  переступить порог комнаты и продвинуться чуть-чуть вперёд.  В углу гостиной,  возле спальни, кто-то зашевелился, пытаясь открыть дверь, за которой —  маленькая беспомощная Дариночка. Родион замер. Оглянулся назад. По ту сторону окна, на их подоконнике сидел старый знакомый — голубь. Он кивнул, подбадривая Родиона. Родион взял меч, посмотрел на спящую Камилу, ещё раз взглянул в окно. Там было уже два голубя. Родиону стало немного спокойнее. Родион вышел из комнаты и стал медленно продвигаться вперёд. Дверь в спальню оставалась закрытой. И рядом никого не было, но когда Родион приблизился к спальне, кто-то невидимый зашуршал и зафыркал.

"Приведение!" — догадался Родион, и меч в его руке предательски задрожал. Послышался осторожный звук поворачиваемого в двери ключа — это мама старалась никого не разбудить.

 — Мама! — шёпотом прокричал Родион, не поворачиваясь и не отрывая взгляда от двери спальни.

— Ты что, сынок? — испуганно прошептала мама прямо ему в ухо. В углу, возле спальни, за плетёной корзиной, опять кто-то угрожающе фыркнул.

 

 И здесь раздался резкий звонок в дверь.

 — Ну вот, поспали! — громко сказала мама и пошла открывать.

       В спальне заплакала Дарина.

 — Ёжик! Наш ежик не у вас? — с порога забубнил Асан — сосед сверху. Лицо у него было испуганное и тревожное. Мамино лицо тоже стало встревоженным. И тут из-за корзины с бельём выкатился настоящий, точь-в-точь как на картинке в Камилкиной книжке про животных, ёж.

— Ой! —  вскрикнула мама.

—  Вот ты где, глупый, — схватил его принесенной с собой тряпкой Асан. — Испугался, дурачок.

— Испугался? Да это он запугал нас всех, — сказала  мама, но Асан, не обращая ни на кого внимания, вместе со своим ежом исчез за дверью, откуда две минуты назад так неожиданно появился.

— Ни в честь, ни в спасибо, — сказала бы бабушка, если бы в это время не сидела у себя  дома перед компьютером и  не сочиняла  сказку для своих внуков. Вот только жизнь часто оказывается  гораздо смешнее самой, что ни есть, настоящей сказки.

 

 

Весна пришла

 

Во дворе гуляла только Вероничка — девочка из Родькиной группы. Она бегала по детской площадке, находила маленькие лужицы, топала в них и кричала: "Весна пришла!"

 

Родион тут же вспомнил, что лужицы эти были уже вчера и ещё — с козырька подъезда капало, и мама сказала: "Вот и весна пришла"

 

 — Родька, — сказал папа, — я на секунду отлучусь, а ты, как старший брат, следи за Камилой.

— Ты на работу? — тут же испугался Родион — быть долго старшим братом ему не нравилось.

 — Не-е -ет, я дяде вот отнесу, — показал папа какой-то свёрток в своей руке и быстро пошёл в восьмой подъезд

— Весна ещё вчера пришла, — подбежал Родион к Веронике, — я видел!

Вероничка не слышала, она топала в лужице. Брызги разлетались в стороны.

— Весна ещё вчера была, — сказал Родион, отойдя от неё подальше.  Вероника поправила шапочку и побежала к следующей лужице.

 Эта лужица была крохотной, так, на одну ногу.  Вероника топнула по ней,  и она исчезла.

 — А я? —  заплакала рядом Камила.  Вероника повернулась к ним.

 — А весна ещё вчера пришла! — обрадовался её  вниманию Родион — Я её ещё вчера видел, — начал он торопливо рассказывать одногруппнице.

 — Не плачь, — сказала Вероника, взяв Камилу за руку. — Весна пришла!

 И они побежали вдвоём. Останавливаясь и топая.

 — Подождите, я — старший брат! Я же старший брат, — бежал за ними Родион.

 

 Но лужи на площадке закончились.

 — Смотри!   

Вероника указала рукой на стоянку перед пятым подъездом. Возле большой чёрной машины Владислава  была замечательная брызгучая лужа.

Камила забежала  в неё и запрыгала на двух ногах.

 

— Ты что, Камила? —  закричал Родион и тоже топнул по луже.

 

—  Это чьи дети? — остановилась возле них чья-то бабушка. — Смотрите, что они вытворяют.

 

Из-за машин появился Вероничкин папа, толкая перед собой детскую коляску. У него было встревоженно-рассерженное  лицо. Рядом с ним появился Родькин папа с таким же лицом...

 

— Весна же, — сказал Родион дома маме.

— Не ищи виноватых, —  сказала мама, стягивая с него мокрые джинсы. И строго посмотрела на папу.

 

 

К настоящему солнцу

 

Папа отпустил маму в салон красоты. Чтобы красивой маме стало радостно, когда она вернётся, Родион решил украсить их дом — сделать настоящий Праздник. В гостиной папа  в кои-то веки смотрел телевизор, ему не нравилось, когда перед ним мелькали, маме не нравилось, когда на кухне хозяйничали без неё. В спальне спала Дариночка. Так что для праздника оставалась одна комната — детская. 

 

Начал Родион с раскрашивания окна. И хоть Новый год  уже далеко ушёл, на стекле Родя нарисовал большую еловую ветку, увешанную оранжевой гирляндой и апельсиновыми шарами. Других красок ему Камила не дала. Она сказала, что рисует домик, но, спросите хоть кого, таких домиков не бывает...

 

 «Имеет смысл время от времени обдумывать свои поступки», — сказала мама, когда наконец-то вернулась домой, и закрыла Родиона одного в спальне.

 

Родька пытался обдумывать, но не получалось.  Солнце через прозрачные занавески щекотало глаза и подбородок. Родька отвернулся от него, перед ним зияла закрытая дверь. Родик посмотрел на потолок — светло и пусто.

Посидел-посидел. Спустя некоторое время он снова принялся осматривать потолок, окно, стены, а на дверь так  лучше не смотреть.

 

И тут увидел на полу малюсенького жучка. Родька просиял.

— Привет! — навис над жучком Родион.

Тот замер.

— Не бойся, — сказал Родион. Жучок молчал, и Родик догадался, что он притворился мёртвым.

«Как жаль, — думал Родя, — что собаки и попугаи умеют разговаривать, а жучки — нет?»

— А вот и умеют! — тут же услышал Родион.

 

Родион подождал-подождал, что скажет дальше жучок, но, так и не дождавшись, понял, что маленькая букашечка не любит много разговаривать.

 

— Тогда слушай, что я тебе расскажу, — начал Родион.  — Летом, когда будут делать в детском саду ремонт, мы с бабушкой и Камилой  полетим на самолёте в Алмату к тёте Элле.

Что такое ремонт Родион не знал, а спрашивать было некогда, но он знал, что такое Алматы.

— Это такой огромный город, там есть большой зоопарк и красивая  площадь, — продолжал свой рассказ Родион, после небольшой паузы.  — А ты был в Алматы?

 

— Нет, — наконец-то ответил ему жучок, — я же совсем маленький.

— Ну и что? Я же тоже маленький!

— Маленьким положено жить в маленькой комнате, — разговорился жучок.

— Так ты никогда не выползешь даже во двор?

—  Куда? — испуганно произнес жучок.

— Во дворе много детей, там есть собаки и кошки, там летают птицы. Там… Там прогуливаются феи.

— Птицы?  Я боюсь!

— Так ты никогда в жизни не увидишь солнце?

— Я же каждый день вижу солнце.

— Оно здесь не настоящее — оно через стекло.

— Зачем мне другое, мне это нравится.

— Нельзя жить, не видя настоящего солнца.

Жучок расплакался:

— Как же мне быть, я же  совсем маленький.

— Нужно выбраться из маленькой комнаты.

 

Родион подёргал дверь спальни, она по-прежнему была закрыта.

 

— Я придумал, — сказал Родион и вытащил из прикроватной тумбочки шкатулку с разными нитками и иголками.  Достал из неё моток белой тесёмки.

— Берись! — кивнул Родик на верёвочку из тесьмы.

— Я боюсь, у меня тоненькие  ножки, — прошептал жучок и вцепился всеми лапками в верёвочку.

Родион с трудом открыл окно. Повезло, что мама в спальне не убрала, как в детской,

оконную ручку.

 

— Счастливо добраться, — сказал Родион, опуская тесёмку за окно.

Жучок промолчал. Маленький жучок не любил много разговаривать.

 

 

Дождик

 

Дождь пробежал по двору, простучал по крышам и скрылся где-то. Следом за ним из подъездов стали появляться дети, большие и маленькие.

 

Дверь соседнего подъезда открылась и на крыльцо вышла девочка с лёгкими, как светлый пух, волосами. Следом за ней показалась её бабушка и какая-то сердитая тётенька с ведром и метлой. Они остановились перед дверью и о чём-то заспорили.

 

Налетел ветерок и защекотал девочке лицо. «Фу-у-у», — сдула она его со щеки.

И никому было невдомёк, что перед ними фея, которая нарочно приняла вид простой  городской девочки, чтобы никто своими просьбами о волшебстве не мешал ей играть среди обычных детей. Девочка-фея спустилась по ступенькам, напевая: "Траки, трак. Траки, трак». Спустившись, она огляделась и пошла за цветущий куст у тротуара. Задела плечом веточку и двор запах сиренью, мокрой от дождя.

 

Там и встретил ее Родион и, подивившись ее красоте, спросил, что она делает в лесу совсем одна. Грустно-грустно взглянула девочка  на него своими синими лучистыми глазами.

 — Ах, мальчик, — ответила фея, — злая мачеха прогнала меня из дому!..

 

     И тут девочка рассказала ему всю свою историю.

Родион влюбился в нее.  Он увез фею во дворец, к своему отцу, и женился на ней.

 

Но так бывает только в сказках, а в обычном городском дворе из-за куста появилась бабушка девочки и сказала: «Вот ты где? А я тебя потеряла!»

 — Родя, Родя-я!

 Это следом за бабушкой высунулась из-за мокрых веток принцесса Камила, но взглянув на фею, тут же поняла, что спугнула сказку, которая вместе с дождиком прокралась из весеннего леса в их шумный двор.

 Но было поздно.

 

 

История волшебная

 

Во дворе никого не было. В песочнице сидела одна Вероника.

 — Родион! — закричала она обрадовано, — пошли ко мне.

Родион плюхнулся рядом с ней.  Вероничка пересыпала песок за борт песочницы.

— Ты зачем песок выбираешь? — спросил он.

      — Я клад пиратский ищу.

 — Клады бывают только на самом глубоком дне моря.

 — Мне папа не разрешает из песочницы выходить.   Вероничка кивнула в сторону  лавочки, на которой сидели её и Родькин папы. Рядом с ними стояла детская коляска.

 

Родька принялся вместе с Вероникой искать клад.

— Чур, клад мой, — забила Вероника.

— Нет, так не честно, — сказал Родька и собрался выбраться из песочницы.

— Ладно, ладно, я пошутила, — согласилась Вероника, а сама, отвернувшись, прошептала:   «Первое слово — дороже второго».

 

 Клад нашёлся, когда во дворе вечерело, и надежда на удачу собралась уже  их покинуть. Вернее, это был не совсем даже клад. Это было небольшое стёклышко. Голубое-голубое, как морская вода за бортом пиратского корабля в хорошую погоду. Откуда оно взялось на дне их песочницы? Кажется, Родион догадывался: однажды он видел на игровой площадке  страшного усатого дяденьку, и мама тогда ещё запретила им с Камилой идти в песочницу. Теперь-то он точно знал,  кто был тот человек. Пи-рат!

 

— Вероничка! Вероничка! — запрыгала перед ними появившаяся во дворе Саяна — подруга Вероники. На лавочке возле песочницы на одного папу стало больше.

—  Я устала с тобой дружить, — сказала ей Вероничка. — У меня уже  есть новый друг

 – А кто твой друг? — спросил Родион и, не дождавшись ответа, перечислил всех своих друзей.

 

В коляске заплакал Вероникин брат, и её папа весело приказал:

— Вероничка, домой!

— Нет, нет! — сопротивлялась Вероника.

— Нет, не хочу домой, — громко заплакала она вслед уходящей папиной спине.

— Я не хочу домой, я не хочу домой, — повторяла она до самого подъезда.   И только, когда за ними захлопнулась тяжёлая дверь, во дворе наступила тишина.

 

 — Фу-у, — вздохнул Родион и  увидел перед собой на песке волшебное стёклышко. Оно тускло блеснуло и тут же погасло, как будто нырнуло в морскую пучину.

 — Родя, домой! — позвал папа. Родион схватил стёклышко. Сердце его колотилось. Стёклышко больно укололо. "Ой!" — вскрикнул Родион и уронил его.

 — Родя, домой, — требовал папа, а Родион никак не мог найти волшебное стекло.

 То, что оно волшебное, Родька нисколько не сомневался. Вот только пока он не знал, в чём его сила. И тут Родион вспомнил странную песенку Феи. "Траки, трак. Траки, трак», — произнёс он и стёклышко нашлось.

 

На следующий день в детском саду воспитательница Алла Сергеевна задала  сделать «Правила дружбы в рисунках». О дружбе Родион знал хорошо, а рисовал не очень. Он даже хотел тихо заплакать, но вспомнил о волшебном стёклышке у себя в кармане, и ему сразу расхотелось. Рядом старательно пыхтел Азамат, он рисовал машину — чёрный джип. Азаматик был самым младшим в группе, у него День Рождения ещё только будет летом. За столом напротив Вероничка рисовала букет для своих друзей. Их у неё было много, поэтому букет получался огромным. Родион достал стёклышко, чтобы оно ему помогло. И к нему тут же через стол потянулась Вероника.

«Хочешь ромашку?» — спросила она, и на Родькином  чистом листе расцвела ромашка. Родька благодарно погладил стёклышко.

Вероника обмакнула кисточку в красную баночку, и возле джипа у Азамата вспыхнул алый мак.

 

К их столу подошёл Владислав.

     — Нарисуй мне танк, а то я порву твои цветки, — сказал Владислав Веронике и потянулся за её рисунком.

   Родька быстро подскочил и первым  схватил рисунок. Стул под Родионом громко упал.

     —  Тогда я порву твою машину, — сказал Владислав и потянул к себе рисунок Азамата. Азамат собрался расплакаться.

— Родион, иди быстро в угол на стульчик, — приказала  Родиону Алла Сергеевна за уроненный стул.

 

Сидеть в углу на стульчике, когда все играют, — это такое детсадовское наказание.

 

 — Держи!

  Родион протянул  Азаматику стёклышко.

— Бери, оно волшебное, только колется.

 Азамат дотронулся пальцами до голубого осколочка на вытянутой ладони Родиона.

 — Оно волшебное, — повторил Родион, перекладывая в ладошку Азамата  стёклышко.

— Оно тебе точно поможет.

 — Родион, последний раз говорю: сядь на стул, — сказала Алла Сергеевна.

 — А что, разве можно девочек обижать? — спросил, еле сдерживая слёзы, Родион. Отсутствие стёклышка начинало действовать, но Родька сдержался и не заплакал.

 — Отдай мой джип, — сказал Азамат и вырвал у Владислава свой рисунок.

 

 Владислав толкнул Азамата, и тот  шлёпнулся на пол, но не выпустил  «машину».

И Владислав с пустыми руками вернулся за свой стол.

 

 — Ну вот, я же тебе говорил, — тихо сказал в углу Родион, но Азаматик услышал.

 

В группу заглянул папа Вероники. "Можно домой! Можно домой!" —  понеслась она, не оглядываясь. Родиону захотелось посмотреть, не пришёл ли и его папа за ним, и Родион прокрался вслед за умчавшейся Вероничкой в приёмную.

 

Вероника переодевалась, на скамейке лежали её вещи. Рядом стояли Владислав и Азамат. Вероника, не обращая на них  внимания, рассказывала папе  детсадовские новости:

 —  А у Иры новое платье. Красивое!  Светка обзывалась, а Мади пролил компот, а Алла Сергеевна...

  —  А что у вас было на обед? — спросил папа

  —  А! — махнула рукой Вероника. — Ну, каша там, компот..

  — Ватрушки, — добавил Владислав.

  — А у меня появился новый друг, — продолжала Вероника свои новости.

 

"И у меня, — подумал Родион. — Могу же я считать теперь Азаматика своим другом?"

 

 

А вот и бывают...

 

С утра Родион здоровался со всеми во дворе, даже с людьми, которые впервые в жизни попали в этот, чужой им, двор. Вчера он чуть не убрал все свои игрушки перед сном, а сегодня помогал маме одевать Камилу на прогулку. Камила вредничала — Камила не понимала,  как это нелегко: от всего, ну почти что от всего, чистого сердца совершать добрые дела, да ещё для людей, которые при этом так сопротивляются.  Потому что именно «с чистым сердцем», сказала вчера Алла Сергеевна,  делаются все добрые дела.

 

Родион устал — он с вчерашнего дня был ужасно добрым. И, когда Вероникин папа протянул ему руку, он не смог её даже крепко пожать.

 — Родя, привет, — вежливо и по-доброму сказала ему появившаяся возле горки Вероничка.

 — Тебе нравится быть доброй? — спросил Родион и покосился на взрослых.

 — Не-е-е, — покачала головой Вероника, и волнистый хвост на её голове дёрнулся из стороны в сторону. — А самое страшное будет, когда в школу пойдём. Там всех заставляют быть добрыми, — сказала она.

 Родион не на шутку встревожился:

— А можно я не пойду? — спросил он, хотя и сам уже знал, что в школу не ходить нельзя.

Вероника  ничего не сказала.

 

К горке подошёл  Сашуля со своей мамой.

 — Вероничка, Родя, поиграйте с Сашулей, — сказала мама и, не дожидаясь согласия, поспешила к остальным  родителям на лавочку

Родион вздохнул. Вероничка взяла Сашулю за ручку и отвела  его в песочницу возле лавочки.

 

К ним подошёл Владислав, от него пахло булочками его бабушки. Владислав пошарил в кармане, и в руке у него появилась румяная ватрушка. Бабушка Родиона ватрушек не стряпала. Она была учительницей в школе с большими белыми, как у них в детском саду, окнами. 

 

Родион покосился на Владислава. Он не знал: можно добрым людям просить булочки или нет?

— Дай Родику откусить, — сказала Вероничка.

 Владислав посмотрел на свою ватрушку и, молча, понёс её ко рту

"А ты — жирный", — хотел сказать ему Родион.

 — Дай, пожалуйста, ты же добрый, — добрым-предобрым голосом сказала Вероничка.

Рука Владислава  замерла у рта.

 — На, — протянул он Родиону оставшийся кусочек.

Родион оглянулся на маму — мама не разрешала им с Камилой есть на улице, но сейчас она на него даже не смотрела. Она о чём-то разговаривала с Сашулиной мамой. Рядом в песочнице Камила посыпала Сашуле голову песком, тот благодарно улыбался ей.

 

 — Спасибо, — едва прожевав, сказал Родион Вероничке .

 — Не за что, мы же друзья.

 — Не-е-ет, —  покачал головой Родион, — дефчонки друзьями не бувают.

 — А вот и бывают, — обиженно сказала Вероника.

 — Нет, не бувают, — повторил Родион и ещё сильнее замотал головой, но Вероника не видела этого, потому что она смотрела на сороку.

 

Сорока сидела на турнике и весело дергала хвостом. "А вот и бывают! А вот и бывают!"— говорила она.